Роберт Макки, преподаватель сценарного мастерства
Роберт Макки – самый известный и самый успешный голливудский сценарный специалист. Это на его семинары исправно ходят голливудские студии в полном составе. Disney и Pixar, Paramount и Universal сгоняют своих сотрудников туда почти в принудительном порядке. Ученики Макки одних «Оскаров» выиграли 47 штук, а «Эмми» и «пулитцеров» – так и не сосчитать.
Чарли Кауфман сделал Макки киногероем в фильме «Адаптация». Там отчаявшийся персонаж Николаса Кейджа приходит к Макки на семинар по сценарному мастерству. В фильме он рисует забавные схемы, кричит, что кино, как и реальная жизнь, невозможно без события, и озвучивает студентам формулы сценарного успеха. В жизни же Макки, впервые приехавший в Киев со своим семинаром, говорит тихо и вежливо, разбирает «Китайский квартал» и «Касабланку», цитирует Аристотеля и Гете и считает, что талантливых студентов нужно всячески воодушевлять, а случайных людей – запугивать. Чтобы не мешали.
Сценарное мастерство и политика
– Роберт, есть ли аудитории, для которых вы бы никогда не дали семинар?
– Таких нет. Хотя трудные семинары бывают. В Индии, например, было очень нелегко. Но нет такой культурной прослойки, для которой я бы не выступил. Любой культуре есть что рассказать.
– Политикам бы прочитали лекцию?
– Был случай, когда один англичанин – большая шишка из партии консерваторов – прочел мою книгу, а потом пришел в офис и бил своих однопартийцев по голове с криком: «Вот что нам нужно – научится владеть словом. Тогда мы не проиграем!».
По правде говоря, я никогда не знаю, кто в зале: ни кто эти люди по профессии, ни какие у них этические нормы. Я могу прощупать, что за народ у меня на лекции по тому, как они смеются и в каких местах. Знаете, люди без мозгов не смеются. Шутка возникает при столкновении двух мыслей, а у кого с серым веществом туго, тот просто непонимающе сидит и хлопает глазами.
Люди выспрашивают меня о секретах, трюках, трендах. И я понимаю, что они жадные. Помните, как у Станиславского? «Любите искусство в себе, а не себя в искусстве». И, конечно, очень многие мои слушатели любят именно себя в искусстве. Они хотят взорвать шоу-бизнес, прославиться и заработать кучу денег. Так вот, я стараюсь всеми силами их разочаровать прямо на лекции, чтобы сразу отсеять дилетантов.
Я, наверное, чуть ли не единственный лектор в мире, который начинает свой курс со слов: «Вы не в своем уме. Это тяжелая профессия. Очень тяжелая. Вам придется лет десять пахать, чтобы что-то получилось. И то, если повезет».
– Кто в итоге остается?
– Люблю слова Гете на эту тему: «Мне бы хотелось, чтобы сцена стала узкой, как веревка канатоходца, дабы невежество не осмелилось даже ступить на нее…» В шоу-бизнесе полно некомпетентных людей и коррупции. Я же стараюсь воодушевлять талантливых и запугивать случайных людей.
Корпоративное творчество
– Вы же, если не ошибаюсь, читали семинар сотрудникам NASA и Microsoft. Причем они вас специально выписывали. Им-то это для чего было нужно?
– Тут, как раз, все просто. Такие корпорации, как Microsoft, разрабатывают видеоигры. А для этого им нужно понимание структуры истории – чтобы придумывать и продавать эти игры. Это же колоссальные деньги! Ко мне часто приходят люди, которых интересует не столько творчество, сколько деньги.
– Я нескольких таких менеджеров встретил здесь на ваших семинарах. Они после первого же дня ворчали, что, мол, ожидали гораздо большего. Видимо, думали, что научите их, как правильно толкать сценарии…
– Я уже привык к такому контингенту. Люди из больших корпораций ко мне за этим приходят. Обычно я им сразу говорю, чтобы не тратили время на кино, а лучше писали сценарий компьютерной игры. Можно же прилично заработать!
– Голливудских функционеров учить интересней?
– Ко мне как-то пришел Кирк Дуглас. Уселся в первом ряду. Ловил каждое мое слово, а ему на тот момент уже за 80 перевалило, представляете? А Дайан Китон и Фэй Данауэй, например, прятались на галерке. Пришли без макияжа, играли роль «студенток».
– Для чего актерам такого калибра ваш сценарный курс?
– Ну, у того же Кирка Дугласа была своя продакшн-компания. Мой курс помог ему лучше разобраться в сценарном ремесле и на равных разговаривать со сценаристами, принимать участие в разработке сценариев под себя. Видите ли, большинство актеров не читает сценариев от корки до корки. Они просматривают только свои сцены. Если им нравится их текст или герой – они соглашаются на роль. И только большие актеры понимают, как важно не только хорошо выглядеть в кадре, но и уметь выбрать хорошую историю.
А Кирк Дуглас ко мне ходил еще и потому, что вынашивал идею романа. Он мне сказал: «Я чувствую, что не все в жизни попробовал». Когда курс закончился, Кирк написал пьесу и в течение года играл ее в серии моноспектаклей.
– А вы, кстати, знаете, что он – из украинских евреев? Его настоящее имя Юсир Демский… Родители Дугласа бежали в Новый свет из Одессы.
– Ого! Я знал, что он еврей. Читал в его книге «Сын старьевщика», но имя так и не смог ни выговорить, ни запомнить… В Голливуде почти все евреи сменили имена. Как, впрочем, и украинцы. Все, кроме ирландцев и итальянцев, скрывают свои истинные корни. Кроме, разве что, Эдварда Дмитрика. В Америке, чтобы добиться успеха, нужно быть американцем, нужно влиться в эту культуру.
Телевидение против киноиндустрии
– Что бы вы посоветовали начинающим сценаристам?
– Пишите для телевидения. Пишите сценарии телесериалов. Берите в основу сюжетов что-то из жизни общества; что-то, о чем еще никто не отважился написать.
Кино становится очень консервативным медиа. Везде в мире. А артхаусное кино – и подавно. Когда я был молод, то Голливуд был малоинтересным. Если мы хотели чего-то эдакого, то обращались к Феллини, Бергману, Вайде – к великим европейцам. А нынешнее европейское кино очень заморочено на миловидности, красоте кадра, ментальной чувствительности. А смысла – ноль. Я только одних авторов уважаю, этих, братьев из Бельгии…
– Жан-Поль и Люк Дарденн?
– Да-да. Вот они молодцы. Как я говорю: «down & dirty» – рубят правду-матку. А то основной массив независимого кино – политкорректная и претенциозная ерунда. Вот почему мне, например, понравилась иранская лента «Развод»? Потому что режиссер смог показать, как религия способна разрушить человеческие отношения. Слава богу, попадается хорошее кино. И в Голливуде тоже. Но проблема в том, что большинство кинопродукции старается угодить публике. А вот телевидению хватает дерзости.
– Как думаете, почему?
– Кино – слишком дорогое удовольствие. Там не место экспериментам. Производители фильмов стараются заполучить как можно более широкую аудиторию. Если вы украинский режиссер, то, ясное дело, ваш фильм не рассчитан на подростков в США, зато вы рассчитываете хорошо прокатать свою картину по фестивалям, отхватить «Золотого медведя». И если у вас в фильме палестинка трахает еврея и кричит на него во время оргазма «Ах, ты, грязный евреишко!» – такое кино не получает «пальму» в Каннах. Ну, если только ты не Ларс фон Триер.
В общем, все упирается в деньги. А если не в деньги, если вас финансирует государство, тогда все упирается в престиж, в статус творца. А на телевидении никто такими категориями не думает. В США на телевидении работают профессионалы-трудоголики без претензий. Они просто делают свою работу, борются за аудиторию.
Именно такие люди сняли сериал «Прослушка». Если помните, его написал и снял журналист-криминалист из Балтимора. Он долго работал в местной газете, изучал политологию, писал про коррупцию и наркобизнес, а затем создал этот замечательный телесериал, рассказав правду о Балтиморе и его политиках. Он не ставил себе за цель прославиться или заработать миллион, он просто хотел рассказать то, что знает о реальной жизни крупного города. В итоге на экраны вышел один из самых лучших сериалов в истории. При этом автор – скромный человек, он и интервью-то особо не раздает. Восхищаюсь такими людьми.
Однажды у моего ученика Пола Хаггиса (автор фильма «Столкновение», принесшего ему двух «Оскаров»), который как сценарист написал нескольких «Бондов», «Малышку на миллион» и пару сценариев для Клинта Иствуда, спросили, чему конкретно учит этот ваш Макки. Так он ответил: «Было бы здорово, если бы он давал формулу, по которой снимается успешное кино. Но нет же! Каждый раз нужно заново изобретать велосипед».
Особенности национальной кухни
– Вы прожили неделю в Украине. Поделитесь впечатлениями.
– Все, что мне до этого было известно об Украине, я знал давно. Во-первых, в детстве я водил знакомство с несколькими украинцами. Я вырос в Детройте, а там много иммигрантов из Восточной Европы: поляков, украинцев, русских. С несколькими я дружил. Помню, у одного была такая гостеприимная бабушка – кормила меня борщом с … пончиками в чесночном соусе?
– У нас это называется пампушками.
– О боже! Как? Еще раз, можешь повторить?
– Пампушки…
– Проклятье! Мне никогда этого не выговорить! Ну, ладно. Так вот, через семьи этих моих украинских друзей я узнал, как тяжело жилось им на родине и через какие мытарства прошло это государство. Спустя годы мне довелось писать сценарий про викингов, правда, фильм по нему так и не сняли, в последний момент проект рассыпался. Но когда я готовился к теме, пришлось много читать. В частности про историю Киева, про ранние княжества, про Киевскую Русь и три братских народа.
Я изучил вашу историю до средних веков и потому мне хорошо известно, что тут постоянно велись какие-то войны. Ну и понятно, мне представлялось, что украинцы, по идее, депрессивный народ. И тут мы прилетаем в чудесный город Киев с красивейшей архитектурой, живыми улицами; в гостинице нас встречают учтивейшие люди – профессиональные и приятные. На семинар ко мне тоже пришли люди со вкусом. В общем, большая пропасть между тем, чего я ожидал, и тем, что увидел. Признаюсь, я бывал в странах куда менее настрадавшихся, а народ там сникший. Киев меня в этом смысле удивил.
0 коммент.:
Отправить комментарий