Пожалуй,
разбираться в причинах возникновения Третьего Рейха кинематографисты не
устанут ещё много лет. И в каждом таком фильме ясно слышится «такого больше не должно произойти»
– киношники создают социальные киноленты, говорят со зрителем,
воспитывают его уже почти 70 лет. Но зритель, кажется, смотрит совсем не
те картины.
Голливуд довольно часто обращается к теме нео-нацизма и связанных с ним субкультур. Если англичанин Стэнли Кубрик в «Заводном апельсине»
(1971) рассматривает деструктивный потенциал подростков лишь с намёком
на современную ему британскую молодёжь, то в США скинхедов называют
своими именами. Фильмах о новом фашизме было много, но особую
популярность приобрела «Американская история X» (1998) – не в последнюю очередь благодаря актёрской работе Эдварда Нортона.
Первую половину картины последовательно излагается путь, который привёл
Дерека Виньярда в ряды нео-фашистов, и излагается убедительно. Если для
возникновения фашизма в Веймарской Германии были социальные
предпосылки, то и сегодня от них никто не застрахован. Но во второй
половине фильма Дерек разочаровывается в этом движении – и наркотой наци
не гнушаются, и негры – не такие уж отвратительные создания, и гуру их
группировки оказывается самолюбивой посредственностью. А предпосылки-то
остались! И эмигранты, и квоты для нацменьшинств, и разгул наркоторговли
и преступности в чёрных гетто. В довершение всего младшего Виньярда
«мочит в сортире» никто иной, как местный чернокожий гопник.
В
целом, фильмы о новых фашистах куда менее оптимистичны, чем фильмы о
фашистах Третьего Рейха. Каждая такая картина пытается сказать, что путь
фашизма – тупиковый, и каждому человеку стоит помнить это, но
обстоятельства, приводящие к фашизму, являются факторами, на которые
«поумневший» зритель влиять не в состоянии. А они всё те же, что и 70
лет назад. И несмотря на тысячи книг и сотни фильмов о Холокосте,
сегодня миллионы людей во всём мире испытывают к евреям праведную
арийскую ненависть. В речах Геббельса евреи были грязными, нищими,
ленивыми, и в то же время – владельцами банковских корпораций,
негласными советниками демократических режимов. А, кроме того –
идеологами коммунизма и настоящими правителями и спонсорами
большевистской России. Все эти взаимоисключающие роли симпатики фашизма
приписывают евреям и сегодня. Даже отрицание факта Холокоста сплетается с
презрением за покорность евреев во время этого самого «не
существовавшего» геноцида. Тесное сплетение судеб и идеологий еврейства и
фашизма наиболее ярко показал режиссёр-дебютант Генри Бин в своём «Фанатике»
(2001) – еврей Дэнни Бэлиант из-за пытливого ума становится антисемитом
и НС-скинхедом. Он не отрицает Холокост, но он не может понять, как 4
миллиона человек могли покорно идти на смерть, не пытаясь сражаться за
свою жизнь. Противоборство двух идеологий, двух жизненных парадигм
рождает немыслимые сочетания. Ненависть к соплеменникам за непротивление
злу толкает его в другую крайность. И для него фашизм привлекателен
именно антисемитизмом. Можно ли подсчитать, скольких людей сегодня этой
своей чертой привлекает фашизм?
В
Германии же кинематографисты пошли ещё дальше – они вышли за рамки
социальных факторов и обратились к психологии групп. Нашумевший в своё
время фильм «Эксперимент» (2000) основан на
эксперименте доктора Зимбардо, проведённом в Стэнфордском университете
ещё в 1971 году. Обыкновенные мужчины, игравшие в надзирателей и
заключённых, через несколько дней потеряли человеческий облик – первые
превратились в цепных псов, а вторые – в испуганных овец. В фильме один
раз произносится слово «фашизм», но выводы на поверхности – Третий Рейх
мог возникнуть в любой стране, даже с самой либеральной культурой.
Главными факторами оказалась власть над людьми и служебная обязанность. С
одной стороны, этот фильм мог бы послужить оправданием тысячам
охранников «лагерей смерти», однако авторы нашли место и для «честного
надзирателя». Правда вот его самого за гуманность отправили за решётку –
чем вам не либеральная оппозиция в фашистской Германии? Круг замкнулся,
Третий Рейх в миниатюре воссоздан. И самое впечатляющее – эксперимент
Зимбардо вовсе не вымысел сценаристов-конъюнктурщиков, это реальное
научное исследование, изучамое во всех вузах.
Спустя
8 лет в Германии вышел на экраны ещё один фильм о глубинах человеческой
души, и снова основанный на реальном инциденте в США. На этот раз за
основу взят эксперимент педагога Рона Джонса, который пытался, играя,
объяснить ученикам суть автократии. В фильме «Волна»
(2008), однако, финал несколько драматизирован, не потеряв при этом
реалистичности. Но важно не количество человеческих жертв, а сам феномен
– за пять дней убеждённому антифашисту удалось создать из обыкновенных
школьников прототип нео-нацистской молодёжной организации. Примечателен
вопрос учителя в начале фильма: «Возможно ли возникновение автократии в наши дни?». «Нет, конечно, – считают ученики. – Мы для этого слишком образованы».
Однако учителю удаётся вовлечь их в свой эксперимент, играя на
привычных чувствах. Сплочённость вместо разобщающего индивидуализма,
желание быть деятельным вместо долгих лет учёбы, командная работа вместо
духа соперничества – он противопоставляет традиционным принципам
демократического общества более привлекательные принципы общества
коллективного. Он сознательно умалчивает о негативных сторонах
автократии, с целью объяснить, как фашизм мог увлечь людей, однако эти
негативные стороны появляются сами собой, как неотъемлемая часть
прививаемой детям идеологии.
Немцы прекрасно знают собственную историю, и им не нужно смотреть «Операцию Валькирия» (2008), чтобы узнать о «Покушении 20 июля».
Их интересует вопрос, каким образом их любимые деды могли быть
послушными орудиями безумного режима? И как могло случиться то, что
сегодня история повторяется вновь?
Денис Куклин, Оригинал
0 коммент.:
Отправить комментарий